Юрий Росляк: Обратной дороги у нас нет

Подходит к концу срок полномочий ряда аудиторов Счетной палаты, в числе которых отвечающий за контроль расходования средств межбюджетных трансфертов, жилищно-коммунального хозяйства и программ регионального развития Юрий Росляк. В интервью РИА Новости он рассказал, какова ситуация с незавершенными стройками в стране, достижимы ли цели национальных проектов и о том, какую работу предстоит продолжить его преемнику.

– Юрий Витальевич, одна из знаковых ваших работ этого года – анализ проблем незавершенного строительства объектов, возводимых за счет бюджета. Какова ситуация с ними в стране?

– Проблема незавершенного строительства стоит достаточно остро. Несмотря на то, что еще в 2015-2016 годах были соответствующие поручения президента, ситуация пока кардинально не меняется. Поэтому мы провели анализ таких объектов на территории всей страны, относящихся как к федеральным ведомствам, так и региональным, и подготовили соответствующие предложения в адрес президента и правительства. По полученным данным можно отметить, что единственные органы, которые выполнили поручения президента по организации учета объектов и вовлечению их в хозяйственный оборот – это Федеральное казначейство и Минфин России, которые разработали новые формы предоставления отчетов о незавершенных объектах, являющиеся обязательными для всех главных распорядителей. В целом же работа, которую нужно было организовать главным распорядителям, министерствам с подведомственными учреждениями и региональным органам, к сожалению, надлежащим образом пока не организована. При том что поручения президента обозначали план действий, согласно которому нужно было провести инвентаризацию объектов, посмотреть на состояние сооружений и конструкций, определить их целевую функцию, возможность продолжения строительства или принять решение о списании затрат.

Всего в стране сейчас 62,5 тысячи незавершенных объектов, а общая сумма затрат, уже понесенных государством, 4 триллиона рублей. По сравнению с прошлым годом их число снизилось примерно на 6%, а затраты сократились на 3%. Но такое сокращение мало влияет на общий объем. Надо отметить, что в этом объеме значатся и те работы, которые являются текущей или плановой "незавершенкой". Если объект строится в соответствии с проектом два-три года, то затраты первых года-двух тоже включаются в отчеты о незавершенном строительстве.

Нас, естественно, больше всего интересовали те объекты, строительство которых остановлено. Среди них есть и такие, которые брошены или относятся к так называемым долгостроям, по которым никакой инвестиционной деятельности уже долгое время не ведется. Выявлены даже объекты, начатые еще 20 лет назад. И до сих пор непонятна ни их судьба, ни судьба потраченных на них ресурсов.

– Остановка каких строек вызывает у вас наибольшее беспокойство?

– Особое внимание мы уделяем объектам социального назначения. Цифры по ним довольно впечатляющие. На сегодня по регионам не завершено строительство почти 5 тысяч объектов образования, на которые уже потрачено около 200 миллиардов рублей, и 2,29 тысячи объектов здравоохранения с затратами 104 миллиарда рублей. Кроме того, не достроены более 3,8 тысячи жилищных объектов, в которые вложили 51 миллиард. Это те объекты, в которых нуждаются жители того или иного населенного пункта, но результатов по ним получить не смогли, несмотря на вложенные средства. Хотя в рамках тех же нацпроектов стоит задача улучшения социальных условий и качества жизни граждан.

Проблема еще и в том, что с остановкой строек оказываются замороженными и земельные участки под ними. Почему это важно? Например, в каком-то поселке было начато строительство школы. Стройки такого уровня должны обеспечиваться всеми нормативами, в том числе с точки зрения пешеходной доступности. Этот участок много значит для поселка, но функцию свою он не выполняет, а другого в том населенном пункте может и не быть. Поэтому мы полагаем важным вовлечь в хозяйственный оборот именно такие объекты, которые оптимально удовлетворят социальные потребности на конкретных территориях.

– Часть долгостроев, вероятно, придется уже снести, ведь они за это время попросту обветшали?

– Они не только обветшали, там многие конструктивные элементы, не подвергшиеся консервации, уже просто не подлежат использованию. Поэтому в рамках обследований должен быть выявлен тот объем, который можно сохранить. А там, где конструкции полностью утратили несущую способность или не отвечают проектным решениям, придется списывать затраты и фиксировать убытки.

Нужно понимать, что если стройка остановлена десять лет назад, то даже при наличии утвержденной ранее проектной документации при возобновлении работ придется пересматривать проектные решения и стоимостные показатели. За это время изменились и цены материалов, и зарплаты, появились новые технологии и поменялись нормативы, ведь жизнь не стоит на месте. Фактически должен появиться новый проект с новой стоимостью. Но все равно это должно быть дешевле, чем начинать строительство с нуля.

– На кого ляжет финансовая нагрузка при достройке?

– Вовлекать в оборот можно путем достройки, нового строительства за счет бюджетов всех уровней, а также путем продажи некоторых объектов, которые могут использоваться в коммерческих целях. Такие объекты могут быть проданы на открытых аукционах, и часть средств будет возвращаться в тот или иной бюджет. Такая форма вовлечения тоже предусмотрена действующим законодательством.

– Какие причины наиболее типичны при остановке строек?

– Причины могут быть различными. Это и качество проектной документации на момент начала строительства, и нераспорядительность привлеченных подрядчиков, и нарушение сроков реализации. Есть случаи, когда по объективным причинам было остановлено финансирование. Плюс к этому в случае, когда стройка остановлена, например, по вине подрядчика, начинаются длинные хозяйственные споры, которые тянутся в судах два-три года. При этом процедуры завершения строительства по многим отраслям не установлены. Поэтому один из вопросов, поднятых нами, заключается в том, что нужно разработать механизмы защиты государственных инвестиций. А для этого нужно пересмотреть и 44-й закон о размещении заказов, и целый ряд других сопутствующих документов, чтобы хозяйственные споры разрешались без создания препятствий для продолжения строительства.

– Вы уже упомянули нацпроекты. Среди их целей есть показатель по ежегодному вводу 120 миллионов квадратных метров жилья к 2024 году. Насколько реально достичь этой цифры, учитывая непростую обстановку в отрасли и экономическую ситуацию в целом?

– Это очень серьезная задача, учитывая, что сейчас этот объем на уровне 70-74 миллионов. Кроме того, нужно не просто строить эти 120 миллионов, но и обеспечить возможность в улучшении жилищных условий не менее 5 миллионов семей ежегодно. Здесь многое зависит от тех организационных мероприятий, которые должны быть проведены на территории субъектов. Регионы должны разработать адресные и целевые программы, которые учтут не только технические параметры строительства домов, но и востребованность предлагаемого жилья населению. Чтобы стоимость строительства жилья и цены на него были доступны для людей со средней заработной платой.

При этом жилье должно быть не только индустриальное и многоэтажное, также необходимо провести соответствующую работу в части поддержки малоэтажного строительства. Человек, который решил построить свое небольшое жилье, должен иметь возможность получить индустриальные конструкции и материалы, чтобы суметь построить свое жилье в кратчайшие для себя сроки с минимальными затратами, в том числе с привлечением средств по льготной ипотеке.

С другой стороны, чтобы сделать жилье более доступным, необходимо исключить из стоимости дома такие расходы, как, например, прокладка инженерных коммуникаций для районов комплексной застройки или постройки объектов соцкультбыта. Но для этого нужно финансирование из бюджетов регионов и муниципальных образований. Эти средства должны быть предусмотрены целевым образом.

– Ранее вы заявляли, что цели другой программы в рамках нацпроекта по жилью "Жилье и городская среда" могут быть не достигнуты, в том числе из-за недостаточного финансирования, 288 миллиардов до 2024 года. Имеется ввиду создание комфортной городской среды.

– В рамках этого проекта, на мой взгляд, необходимо поменять идеологию. Нельзя благоустроить всю Российскую Федерацию за счет средств федерального бюджета. По нашему мнению, нужно начать с изменения стандартов. С определенного времени каждое поселение или муниципальное образование должны обеспечить комфортные условия, которых требуют эти стандарты. Например, чтобы, четко были отмечены зоны отдыха и досуга с нормальными дорожными покрытиями, а также оборудованием пандусов для людей с ограниченными возможностями. По сути, это новый стандарт качества жизни. Для того чтобы достичь этого уровня, государство оказывает поддержку в размере 288 миллиардов рублей. При этом не стоит забывать, что вновь созданные элементы и сооружения должны содержаться на том уровне, который соответствуют этому стандарту. Это затраты не только на создание, но и на содержание, а это уже нельзя сделать путем привлечения исключительно федеральных средств. Минстрой нашу позицию поддерживает, но требуется улучшение системы распределения средств. Эти расходы должны стать финансовым полномочием муниципальных образований и регионов.

– Поддерживаете ли вы идею повышающих коэффициентов для северных регионов при распределении средств на благоустройство?

– Северные территории – это вообще отдельный вопрос. Там действительно многие процессы имеют очень серьезный удорожающий фактор, поэтому и сама ценовая политика должна быть другая.

– Как вы оцениваете выполнение программы расселения аварийного жилья?

– В рамках программы сначала, в 2010-2012 годах, не все получалось, и на сегодняшний день шесть регионов не до конца справились с первым этапом. Но проблему начали решать в плановом порядке, хотя стоит признать, что некоторые недочеты прошлого периода еще присутствуют. В частности, попытка переложить строительство и снос домов на муниципальные образования приводила к тому, что само качество организации работ было ненадлежащим, несоответствующим установленным стандартам строительства нового жилья.

К 2024 году планируется снос и переселение 9,6 миллионов квадратных метров. При этом по заявкам субъектов аварийным признано уже 10,3 миллиона квадратных метров. Но, по нашим подсчетам, за период реализации появится еще 11 миллионов. В связи с чем мы должны выйти на сокращение темпов роста аварийного жилья. Помимо принятой программы нужно отрабатывать и другие механизмы путем привлечения дополнительных ресурсов, которые дадут возможность увеличить расселяемые объемы.

– Были прецеденты, когда главы регионов лишались должности именно из-за аварийного жилья, например, в Забайкалье. Как вы считаете, стоит ли вернуться к подобным мерам?

– Не только в Забайкалье, и в других регионах. Это не исключено и в дальнейшем. Потому что целый ряд показателей нацпроектов, в том числе в этой части, станет предметом оценки дееспособности губернаторов и их команд.

– Возможно, местные власти занижают объем аварийного жилья, чтобы не нести ответственность, и его на самом деле больше?

– Сейчас много общественных организаций, которые не позволят главам муниципалитетов злоупотреблять своими должностными полномочиями. Аварийное жилье ведь не спрячешь и не передвинешь. К тому же сегодня, вы наверняка обратили внимание, что можно дозвониться на прямую линию с президентом и рассказать ему, как работает та или иная администрация. Таких примеров предостаточно. Поэтому, не думаю, что сегодня есть те, кто занижает показатели. Тем более от того, насколько местные власти взвешенно принимают решения, зависит объем федеральной помощи.

– А что вы думаете о проводимой в стране модернизации объектов ЖКХ?

– Это серьезнейшая проблема, и пока идет поиск путей ее решения. Степень износа коммунальной инфраструктуры очень высокая, и одними "концессиями" проблему не решить. Нужно создавать систему, которая давала бы возможность муниципальным образованиям и их организациям привлекать ресурсы для модернизации. В перспективе мы вообще предполагаем, что будет создана система долгосрочных муниципальных заимствований, как во многих странах Европы. Когда любой муниципалитет может получить по специальным условиям деньги, с одной стороны – "длинные", с другой – по самой минимальной ставке, которую может позволить себе рынок. Причем такие займы не должны зависеть от кредитоспособности субъекта, потому что наибольшая потребность в них существует как раз там, где рейтинг достаточно низкий.

В конечном итоге модернизация должна приводить к сокращению издержек и к снижению тарифов для потребителей. И эта работа должна вестись не в виде отдельных проектов, а иметь массовый и системный характер на всей территории России.

– Почему до сих пор не завершена реформа ценообразования в строительстве, инициатором которой была Счетная палата?

– Строительство – это только начало, потому что вопросы ценообразования в инвестиционной сфере требуют усовершенствования и в других областях. У нас до сих пор нет нормально выстроенной системы, например, в реставрационных работах, проектно-изыскательских и ряде других.

Главная проблема состоит в оценке и получении данных о стоимости конкретных материальных ресурсов на территориях, где предполагается строительство. Это нужно для того чтобы произвести пересчет единичных расценок из старого базисного метода уровня 2000 года в текущие цены с применением индекса. Если иметь реальную стоимость ресурса на данный момент, то можно понять стоимость отдельных видов работ и в целом всего сооружения. Сложность в том, что технология формирования цены ресурсов, а в строительной номенклатуре более 100 тысяч позиций, к сожалению, не поставлена. Потому что данные нужно получать по всей номенклатуре для конкретной точки. Условно, для Хабаровска нужно в течение одного дня на конкретную дату получить стоимостные показатели по всей номенклатуре изделий, тогда вы сможете и сделать индекс перерасчета, и получить реальную рыночную стоимость ресурсным методом. Поиск источников этих данных как раз сегодня и является главной проблемой тех, кто занимается ценообразованием в Минстрое.

– Юрий Витальевич, срок ваших полномочий подходит к концу. Что вы пожелаете своему преемнику?

– Пожелание у меня только одно – продолжить начатую работу. Потому что по всем вопросам, связанным с нашими направлениями, у нас наработан хороший потенциал, который требует продолжения в том же системном режиме. Это касается межбюджетных отношений, выравнивания субъектов по их экономике, бюджетному потенциалу и целому ряду других моментов. Дай бог нам с вами с этими задачами справиться. А обратной дороги у нас нет – только вперед.

Беседовал Константин БАЛАКИН