Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"
Находясь в Нью-Йорке на сессии Генеральной Ассамблеи ООН, министр иностранных дел Сергей Лавров выступал несколько раз — с трибуны ООН, на мероприятиях уровнем ниже, перед разными СМИ (зарубежными и российскими). Давайте посмотрим, что в итоге получилось и как выглядят ответы на вопросы "что за кризис возник между Россией и Западом", "что Россия будет делать дальше" и "что из этого всего получится".
Нервничают и раздражаются
(Пятый канал). В такой ситуации неизбежны повторы одних и тех же ключевых мыслей, пусть разными словами. В принципе, это даже хорошо, поскольку вот теперь уже точно видно, что эти мысли ключевые. А когда читаешь их все вместе, получается интересно — благодаря сложению вместе дополнительных подробностей.
Давайте попробуем объединить все сказанное министром в одну фразу, пусть не очень короткую. Примерно так: кризис Россия — Запад назревал давно, он не из-за Украины (последняя оказалась жертвой кризиса, и ее жаль); сейчас мы наблюдаем неадекватную реакцию, если не попросту истерику Запада по поводу исчезновения его способности творить что угодно и никого не слушать; Россия по этому поводу уступать и прогибаться не будет, потому что нет необходимости; пройдет эта ситуация не скоро, но все равно пройдет, куда же она денется.
Ключевое выступление, конечно, — то, которое на Генассамблее. Это долго и тщательно отрабатываемый документ. Читается он обычно в полупустом зале, но от каждой делегации там кто-то сидит и записывает, а сам текст оказывается в обороте международной дипломатии если не на год (до следующего сентябрьского сбора лидеров в ООН), то на несколько месяцев.
В других выступлениях Лаврова есть несколько как бы пояснений на тему того, как заканчиваются эти односторонние действия. Насчет Сирии и других подобных ситуаций: в 1999 году в Югославии "ради свержения одного, как тогда считали, авторитарного лидера разрушили государство в Европе, члены ОБСЕ применили силу против другого члена ОБСЕ, нарушив все хельсинские и иные принципы". Дальше "ради того, чтобы убрать Саддама Хусейна, разрушили страну" (Ирак).
А сейчас — в том, что касается Украины — начиналось всего-то с того, что президент Янукович попытался замедлить евроинтеграцию, чтобы совместить ее с торговыми обязательствами Украины перед странами СНГ. Так ведь через 10 месяцев к тому же и пришли (выполнение статей документа о евроинтеграции отложено до конца 2015 года).
"Разница только в одном — в тысячах жизней, огромном количестве разрушенных городов и деревень, инфраструктурных объектов в стране. Ради чего все это было сделано, теперь совсем непонятно" (это — из большой пресс-конференции, та же мысль повторяется и в других текстах).
И еще — из числа деталей, на тему того, откуда взялся кризис. "Наверное, это — следствие расслабленности после развала СССР, когда говорили, что наступил "конец истории", больше истории развиваться некуда, и весь мир будет жить по западным "лекалам". Когда эти предсказания оказались иллюзиями, то, возможно, многие стали расстраиваться, у кого-то появилась озлобленность, они стали срывать на нас свое настроение и свои упущения… Здесь все больше и явственнее проскальзывает то, что совершенно непозволительно для серьезных политиков — личное раздражение. По моим ощущениям, это так".
Лавров перечисляет всю картину таких "срывов настроения": "дело Магнитского", "дело Сноудена" и все прочее. И — "Я абсолютно убежден, что, если бы не было Украины, было бы придумано что-то еще".
Никто не спешит
Не будем забывать, что в Нью-Йорке министр работал прежде всего на зарубежную публику, поэтому в анализе причин кризиса много, с нашей точки зрения, чересчур очевидного. Но как насчет намерений России выходить из сложившегося кризиса?
Для начала — и это было ясно сказано прежде всего в речи с трибуны ООН — ничего и никому уступать Москва не видит оснований.
А именно, активное участие России в урегулировании кризиса на Украине — это "ради мира, спокойствия и благополучия украинского народа, а не для того, чтобы ублажать чьи-то амбиции. Абсолютно бесперспективны попытки оказывать давление на Россию, заставлять ее отказаться от своих ценностей, от правды и справедливости".
Или о том же — на пресс-конференции. "Не видим нужды инициировать какие-то шаги… Нам пытаются посылать сигналы — давайте-де согласуем критерии, которые вы будете выполнять, и тогда мы постепенно будем снимать санкции. Это несерьезный подход… Россия хочет работать со всеми, кто к этому готов, на основах равноправия и взаимного учета интересов. Как только наши партнеры созреют, милости просим".
Во всех выступлениях министра фигурирует один и тот же набор сюжетов, где Россия активно использует возможности ООН и прочих международных организаций, требуя там не "заматывать" расследования по факту обнаружения мест массового захоронения в Донбассе, "делу снайперов" на Майдане, сожжению людей в Одессе и — особенно — историю со сбитым малайзийским "Боингом".
Хотя, если присмотреться, Москва предлагает также созвать конференцию для того, чтобы разобраться, кто виноват в том, что попытки свергнуть неприятного Западу президента Сирии привели к появлению феномена террористической организации "исламское государство". Добавлю, может быть, кому-то будет интересно, не готовили ли кого-то из лидеров "ИГ" в Панкисском ущелье (Грузия) во времена Михаила Саакашвили, или в других местах. И кто готовил.
Также интересен поднятый Лавровым вопрос о том, что стало с арсеналами химического оружия в Ливии. Тут возможна масса неожиданных ответов. В общем, как говорит наша дипломатия, бороться надо не с симптомами, а с причинами проблемы…
